Древнерусские города занимают поистине одну из ключевых ролей в истории нашей страны. Ибо их экономическое и особенно политическое развитие — это и есть та уникальность, которая не наблюдается в странах Европы. Автор не пытается создать полную картину политического и экономического развития древнерусских городов. Его цель очень скромная: поставить перед исторической наукой вопросы (проблемы) и дать объективные ответы на них.

Актуальность же нашего исследования состоит в том, что в западноевропейском мире с подачи известного американского историка Ричарда Пайпса считается, что русский народ всегда был политически бесправен вплоть до 1991 года, а экономическое развитие городов пришло в упадок уже в XII в. [1, с.210-236]! Но так ли это? На примере древнерусских городов мы и хотим убедиться в том, что Пайпс сильно заблуждается, так как постижение истины и намеренная спекуляция ею — это абсолютно две разные вещи, как говорят в Одессе.

Мы хотим поставить первый вопрос следующим образом: действительно ли в древнерусских городах вече играло ведущую роль в сфере управления, и в этом смысле доминировало ли оно над княжеской и боярской властью? Проанализируем мнения историков.

В дореволюционной, а затем и в советской историографии сложились две точки зрения. Первая группа (Сергеевич, Греков, Тихомиров) [2, с.1,3-30; 3, с.366,368; 4, с. 219-220] считала вечевые институты сугубо демократическими органами, обладающими серьезной политической силой. Вторая же группа, представленная Юшковым, Пашуто, Толочко, Яниным, Алешковским [5, с.349-350, 360; 6, с. 34; 7, с.224-230;8, с.59-71], исходила из верховенства феодалов в вече, то есть вече — олигархический орган власти.

Однако в 1980 году И. Я. Фроянов в своем труде «Киевская Русь. Очерки социально-политической истории» сделал умозаключение, что вече — это древний демократической институт, уходящий своими корнями в первобытнообщинную эпоху и ставший «составной частью социально-политического механизма древнерусского общества». Как подмечает Игорь Яковлевич, «руководить», то есть созывать вече, и «господствовать» в нем — это не одного поля ягода. Феодалы не имели механизмы для подчинения вече, поэтому и саботировать решения вече они никак не могли. Принципиальный акцент стоит сделать на то, что вече встречалось во всех волостях Древней Руси [9, с. 155-184], а значит, и во всех городах.

Основным оппонентом Фроянова стал М. Б. Свердлов. Он отмечал, что сообщения актов социальной и экономической деятельности правящего класса, на которые ссылался Игорь Яковлевич, создают иллюзию широкого распространения вече. Проанализировав летописный материал, исследователь пришел к следующему заключению: уже в X-XI вв. вече перестало играть ведущую роль в политической жизни (в том числе при решении важнейших государственных вопросов), а как такого областного самоуправления к этому времени уже не стало. Постепенно шел процесс трансформации вечевых институтов в феодальные органы управления [10, с. 51-56]. В более поздней работе Свердлов подчеркивает, что княжеская власть, начиная с политической раздробленности вплоть до первой трети XIII в., сохранила свои властные и правовые полномочия. Исключением из этого правила стал Новгород, хотя и там вече обслуживало интересы боярской олигархии [11, с. 661].

Для П. В. Лукина, вече — продукт коллективной деятельности горожан в решении определенных задач. Активная деятельность «людей градских» вызывает симпатии у летописцев. Ученый подчеркивает, что вече не было постоянно действующим органом власти. Все зависело от экстраординарного положения, в котором находился город, но власть вече была значительной [12, с. 98].

А. Н. Поляков выстроил оригинальную трактовку вече. Ее суть сводится к тому, что вече стоит называть скорее не органом власти, а способом решения проблем. Для данного исследователя город — это социально-политический организм, в котором доминируют землевладельцы, а значит, его можно охарактеризовать как древнегреческий полис. В свою очередь вече — это сход земледельцев-общинников [13, с.188-192].

Возникает закономерный вопрос: мнение какой группы историков нам кажется более убедительным? На наш скромный взгляд, концепция Фроянова более аргументирована. Дело в том, что в Древней Руси не существовало феодализма в прямом смысле этого слова, т.к. в свое время Фроянов отметил важную особенность древнерусского землевладения — в хозяйстве бояр и князя важную роль играли рабы, а не зависимое население. Внимательно проанализировав Русскую Правду и летописный материал, Игорь Яковлевич справедливо замечает, что большая часть боярских доходов — это кормления, т.е. материальное и натуральное обеспечение государственного аппарата свободным населением. Да, нельзя забывать, что частное землевладение князей и бояр с каждым веком увеличивается, однако общинный уклад остается на первостепенных ролях, а частное хозяйство XI-XII вв. напоминало, по четкому выражению Фроянова, «островки, затерявшиеся среди свободного крестьянского хозяйства». Большая часть населения Древней Руси — свободные люди [14, с. 172-294]. В этом же отношении можно считать солидарным с Фрояновым и Горского. Ссылаясь на работу С. Рейнольдс «Фьефы и вассалы», Горский приходит к выводу, что система сеньория-феод открыла взор в Западной Европе только в XII веке, а отношения представляли собой не форму вассалитета, а подданства. На Руси же две системы (система государственных податей и частного землевладения) остаются в прежнем виде. Разница была лишь в том, что землевладения бояр и князей растут, но играют второстепенную роль [15, с. 66-75]. Таким образом, вопрос о существовании феодализма в Древней Руси весьма спорен. Он находит справедливую критику по отношению к тем, чья точка зрения не сильно изменилась с вовлечением в историческую науку все больше и больше монографий. Получается, что если не было феодализма, то и феодальных групп попросту и быть не могло, а значит, мы правомерно отмечаем не доминирование «феодальных групп» в вече. Более того, стоит отметить, что в советское время, к сожалению, марксизм превратился в догму. А в чем состояла ошибка? Ответ не заставляет ждать. Догма — не метод познания. Она не только не учитывает развитие самой теории, а наоборот превращает ее в застывшую лаву. Наглядным примером явилось то, что советская историография упустила из виду две трактовки понятия государства. В свое время Карл Маркс, в незавершенной работе «К критике гегелевской философии права», разделял гос-во на «мнимое» и «реальное». Под первым понималась публичная власть, возвышающаяся над обществом и вставшая над ним самим. Реальное гос-во это и есть гражданское общество, имеющее национальную самоорганизацию [16, с. 269-273]. Большинство советских историков изучали именно «мнимое» гос-во, избегая или говоря вскользь про общество, его самоорганизацию и т.д. На примере приведенного нами анализа историографии, отчетливо это прослеживается и по отношению вечевого управления в древнерусских городах.

Итак, мы приходим к выводу, что вече действительно играло одну из ведущих ролей в общественно-политической жизни своего города. Однако говорить о том, что вече как один из наиболее ярких элементов государственного «треугольника» (князь, вече, боярство) превосходит других по объему власти, кажется, не совсем правильным. Профессор Фроянов верно отметил, что князь и вече делили власть поровну и соперничали за нее [14, с. 209].

Следующим же вопросом мы хотим поставить такой: что же представляло собой экономическое развитие городов на Руси в XII-XIII вв. с точки зрения уровня ремесла, его специализации в городе. Также необходимо определиться с существованием ремесленных объединений.

Стоит выделить работы по следующим критериям городского ремесла: 1) общая систематизация накопленного материала по изучению данной проблемы (Рыбаков, Тихомиров, Колчин) и 2) регионализация городского ремесла. В качестве примера возьмем Старую Рязань (Даркевич, Завьялов, Терехова).

Мы перечислим не все виды ремесел в Древней Руси. Это не тема нашей статьи, мы всего лишь хотим дать ответ на поставленный вопрос. Отметим, что развитие ремесла стоит поделить на два этапа: 1) IX-начало XII вв. — период, для которого характерно ограниченное кол-во продукции, изделия ремесленников еще дорогие. Распространена здесь в большей степени работа на заказ; 2) конец первой трети XII-30-е годы XIII вв. — период, в котором идет резкое расширение ассортимента продукции и упрощение производства товаров. Наступает широкая специализация ремесла. Безусловно, мы изучаем второй этап. Проанализировав монографии Рыбакова, Тихомирова, Колчина, мы выделяем такие типы ремесленного производства, развитые в древнерусских городах: 1) кузнечно-слесарное, оружейное дело (массивные плужные лемехи, сошники, плужные ножи, косы, серпы, топоры, медорезки, ножи, тесла, зубила, молоты, стальные напильники, долота, пилы, скобели, ложкари, пуансоны, фигурные молоточки чеканщиков, раскроечные ножи, железки к рубанкам, кронциркули для орнаментации кости, ножницы, гвозди, ножи с более тонким клиновидным лезвием, дугообразные бритвы, крицы, паянные швы на замках, окованные ковчежцы, дверные пробои, скобы, кольца, пряжки, иглы, гирьки, котлы, очажные цепи, замки и ключи, корабельные заклепки, кресала, дужки, мечи, щиты, стрелы, сабли, копья, боевые топоры, сулицы, шлемы, кольчуги, удила, шпоры, стремена, плети, подковы, арбалеты); 2) литейное дело (литейные формы, бронзовые подсвечники, лампады, золотые змеевики, паникадила-хоросы, бронзовые арки, кресты-энколпионы, бронзовые зеркала, серебряные браслеты); 3) ковка и чеканка (кубки, вазы, миски, братины, блюда, кованые медные листы с кровли Успенского собора во Владимире, чеканные узоры на серебре, чеканный серебряный чел на шлеме кн. Ярослава Всеволодовича, чеканные сосуды); 4) чернь, позолота (перстни с контурной чернью, кровля Успенского собора, Суздальские врата); 5) волочение проволоки (лунницы с зернью, зернь на колечках, звездчатые колты с ажурными филигранными поясками, оправа со сканью); 6) эмаль (кресты с эмалевым изображением, перегородчатая эмаль, золотые колты с эмалью, выемчатая эмаль); 7) производство стекла (стеклянные тонкие бокалы, стеклянные браслеты) [4, с. 69-92; 17, с. 205-236, 245-300,320-400;18, с. 244-250].

Перечисленные виды ремесел могли находиться в постоянном взаимодействии (например, литье с волочением проволоки). Мы убедились, насколько широка специализация ремесла в Древней Руси и самое главное — уровень ремесла был на одном из самых высших уровней. В качестве еще одного аргумента возьмем уровень развития ремесла на местном уровне (Старая Рязань). Даркевич обнаруживает, что в городе было сильно развито кузнечное дело. Доказательство тому — наличие около 140 рязанских предметов из черного металла: универсальные ножи, использовавшиеся в быту, в трудовой деятельности, на войне; украшение серебряной проволокой оружия; котлы; сковороды; замки с их душками и ключами; пряжки; булавки; щиты; броня; шлем. Из меди изготавливали боевые гири к кистеням, булавы, подсвечники, «кружевные» паникадила-хоросы — церковные «люстры», смонтированные из шести десятков частей, формочки для отливки нательных крестиков и юрмочки для изготовления звездчатой привески-колта и трехбусинных височных колец зерневым орнаментом. Из ювелирного дела известны «крестцы малы» с имитацией зерни, литые пряжки. Касаемо гончарной деятельности, то городские ремесленники производили широкогорлые миски, плошки (подобие масляных светильников). Как показывает Даркевич, «…рязанские стеклоделы предпочитали бирюзовые и зеленые браслеты». Известно, что широко было распространено ношение рязанскими женщинами стеклянных перстней. Владислав Петрович отмечает наличие в Рязани косторезов, гребенщиков. Из рук «рязанских косторезов выходили принадлежности одежды и украшения: круглые пуговицы, стержневые застежки, фигурные нательные крестики» [19, с. 142-162]. Выводы Даркевича подкрепляются относительно недавно вышедшей монографией В. И. Завьялова, Н. Н. Тереховой «Кузнечное ремесло Великого княжества Рязанского». Авторы подчеркивают, что южнорусские земли как раз таки и характеризуются изготовлением цельнометаллических предметов (т.е. откованных целиком из железа и стали) и использованием приёмов цементации. Всего в ходе экспедиции данных ученых было обнаружено 94 предмета материальной культуры (именно металлографического толка). Среди них: 59 ножей, 1 серп, 1 топор, 1 пара ножниц, 3 кресала, 2 рыболовных крючка, 1 писало,1 ключ, 1 пружина замка, 2 удила,10 наконечников стрел, 2 дужки, 1 кольцо, 1 пробой, 2 шила, 1 инструмент, 1 пинцет, 1 накладка, 1 гвоздь и 3 полуфабриката. Особое внимание авторы обращают на заметное возрастание «в производстве ножей доли цельностальных орудий. Одновременно увеличивается число орудий с наварными лезвиями». Таким образом, мы заключаем, что уровень ремесла и его специализация были на одной из самых высших ступеней своего развития [20, с. 57-65].

Вопрос, связанный с организацией ремесленников, весьма противоречив, поскольку одни историки (Тихомиров, Рыбаков, Пеняк) [4, с. 128-137; 17, с. 729-736; 21, с. 128-130] полагают, что все же шел процесс зарождения цеховых организаций, другие (Толочко) [22, с. 152-153] подходят к данной проблеме осторожно и полагают, что зачатки ремесленных объединений были, но они недостаточны для определения цеховой структуры. Третьи (Фроянов) [23, с.95-96] отрицают цеховой характер организации ремесел. На наш взгляд, проблема состоит в том, что: 1) у нас катастрофически недостаточно источников для определения объединений ремесленников; 2) советские историки исходили из того, что и в Западной Европе, и в Древней Руси общественная-экономическая формация — феодализм, а, значит, были серьезные предпосылки к возникновению цеховых предприятий и в нашем гос-ве.

Как бы это не звучало печально, но мы уже выяснили: феодализма на Руси в том понимании, в котором мыслила вся советская историческая наука, просто не существовало. Следовательно, задача историков — исследовать данную проблему, взяв за оборот теорию Маркса о «мнимом» и «реальном» гос-ве. Только упор делать следует в большей степени на изучение «реального» гос-ва. И осознать в процессе изучения важную деталь — в Древней Руси не было феодальной формации. Нам кажется, в этом и состоит ключ к постижению истины.

Итак, мы можем с уверенностью сказать, что уровень ремесла, его специализация — это высочайшее достижение древнерусских городов. Многообразие форм ремесленной деятельности со всей очевидностью показывает нам все чудо и великолепие городов Древней Руси в экономическом плане. Однако вопрос о характере ремесленных объединений требует дальнейшего изучения историками.

Подводя общие итоги, важно подчеркнуть, что нам удалось достигнуть поставленной цели. Даны ответы на вопросы, поставленные в статье. Вече как наиболее яркий компонент социально-политического организма (в данном случае Древнерусского гос-ва) сыграло выдающуюся роль в жизни города. Оно-то и представляло собой прямую демократию. Говорить все же о превосходстве какой-либо из частей государственной системы не приходится. Князь и вече соперничали и одновременно взаимодействовали сообща, не имея шансов выжить без друг друга. Экономическое развитие древнерусских городов претерпевало бурное развитие в XII-XIII вв. Мы убедились в этом на примере уровня ремесла, его специализации. К сожалению, все эти достижения древнерусских городов были уничтожены и растоптаны монгольским нашествием. Возрождение городов наступит лишь только век спустя, и то семимильными шагами. И уж тем более выводы Пайпса, приведенные в начале нашей статьи, не выдерживают никакой критики.