Сегодня перед эстетикой как философской дисциплиной стоят сложные проблемы. Прежде всего они касаются дальнейшего уточнения существующих категорий.

В связи с последними событиями, которые происходят в современном мире особое внимание стоит уделить категории ужасное, которая будоражит сознание, вызывает любопытство, порождает страх¹. В.К. Кантор пишет: «Всю вторую половину ХХ века человечество пыталось вернуться из мира ужаса в ситуацию трагедийно-свободного бытия. Насколько это удалось – пока не очень понятно»². Возможно, именно это является причиной того, что массовое сознание в современном мире пытается вытолкнуть «ужасное» из сферы своего социального бытия³. XX век дал колоссальный по своему значению и объему негативный опыт. В качестве примера достаточно упомянуть революционные события в России и последовавшую за ними гражданскую войну, мировые войны, нацистский режим Германии, Итальянский фашизм, коммунистические режимы СССР, Китая, Кампучии и т.д. С художественной же точки категории «ужасное» придаётся особое значение отвлеченное от первоначального содержания. Это нечто завораживающее, привлекательное, несущее в себе эстетический посыл. Очень часто по отношению к тому, что не соответствует общепринятым стандартам, например, красоты, формы, можно услышать негативные комментарии, вроде: «Ужас». Не обращая внимание на позитивный смысл «ужасного», потребительская цивилизация построила целую систему «культурных запретов», отгораживающих от него социальное и индивидуальное бытие. Л. Свендсен полагает, что современный человек существует в так называемой «культуре страха»: «Страх превратился в обусловленную культурой призму, сквозь которую мы смотрим на мир»⁴. Лишь разобравшись в категории «ужасное» и проанализировав данную категорию в философско-эстетическом и культурно-историческом контексте, сформировать представление об этой категории в мировоззрении человека, обозначить нравственную глубину «ужасного», пути и способы решения проблемы. И наоборот, отсутствие внимания к эстетической категории «ужасное» трансформирует личность, нравственно деформирует ее, не позволяя передавать всю трагическую глубину бытия, в которой она пребывает. Поэтому необходимо детальное рассмотрение и изучение. Начать стоит с истоков, а именно с Античного времени.

Ужасное описывает область действительности, которая предстаёт в категориях “фатальность”, “несчастье” и “гибель”. Ужасное, ассоциируясь со страшными событиями, которые не оставляют никакой надежды на обретение свободы от несчастий и бед, повествует о предрешённости, на которую человек не может воздействовать. Традиция понимания ужасного известна с давних времен и связана с попытками осознания человеком окружающего мира и собственного бытия. С периода Античности мы находим развитие сравнения “ужасного” и “прекрасного”. Оба понятия соотносятся с принятыми правилами и мерами. Прекрасное заключает в себе эти правила и меры, ужасное в противоположность, символизирует отсутствие, отрицание или деформацию этой меры, тем самым, формулируя ощущение безысходности, безнадежности и фатальности. Таким образом, прекрасное описывает освоенную человеком область действительности, на основании чего осуществляется выбор того, что считается прекрасным⁵. Ужасное, разрушая привычную для человека область действительности, связанно со страхом, вечностью, драматичностью, неизведанным, всем тем, что лишает его контроля. В ужасном человек - раб обстоятельств, он потерялся в мире, ему неподвластны ни обстоятельства, ни предметы его окружающие. Несмотря на это о “прекрасном” и “ужасном” нельзя говорить как об устоявшихся неизменных понятиях, так как выражают оценочные и субъективные смыслы и способны к изменению.

Двойственность прекрасного и ужасного отмечали уже древние египтяне, что наблюдается в процессе старение, когда всё здоровое и красивое становится больным и безобразным, а хорошее превращается в плохое или дурное. Такая обратимость и трансформация представлена в мифе об Исиде. В мифологии древних греков ужасное, мерзкое, страшное, безобразное, а также отвратительное почти всегда пыталось облачаться в «одеяния» доброго, сострадательного, мягкого, а также нередко сентиментального, чтобы привлечь к себе внимание, прежде всего, темных, не развитых, не умеющих на должном уровне чувствовать и мыслить, забитых ужасами и тяготами жизни. Ужасное было связано с экзистенциальными ужасами (перед волей богов, смертью, перед судьбой), что выражалось в языческом религиозном культе (пантеоне) и сознании. Ужасы Античности были сопряжены с изображениями мифических существ и богов, поскольку в те времена ужас вызывало всё, что имеет над человеком неограниченную власть. Такой властью были наделены греческие и римские боги, обладавшие, впрочем, человеческими пороками. В античном мировоззрении прочно закрепилось представление о «богах-завистниках», которое пришло на смену “благородным богам”. Одним из самых действенных регуляторов справедливости в мире, который был установлен богами, является страх и цепенеющий ужас, что находит отражение в сюжетах о наказаниях. Такое восприятие богов представляет собой парадокс у древних греков - с одной стороны боги несовершенны и опасны, с другой, похожи на благородных и аристократических. Страх перед несовершенными, безвольными перед богами судьбы переживался крайне болезненно. Кроме того, такие мифологические существа, как Медуза Горгона, Циклоп, Минотавр, внушали чувство ужаса.

Суть ужаса перед богами, присущего религиозному сознанию эллинов, раскрывается в понятии «теофобия». Этот страх по своей сути является религиозным и связан с осознанием окружающей действительности, которое человек переживает при столкновении с роковой неизбежностью. Именно в позднюю Античность, кроме всего прочего, возникло понятие судьбы как неотвратимости, <em>личной ответственности</em> за поступки, оформившееся в платонической доктрине. Каждый поступок совершается сознательно, однако при этом нельзя исключать определённую долю неведения. Судьба души человека, таким образом, зависит от двух факторов – от собственного выбора души и от суда богов, которого не дано избежать ни одному человеку. Далее происходит процесс метемпсихоза, вследствие которого души переходят либо в лучшие, либо в более злые души. Античность не знала промежуточной стадии между добрым и злым. «Вникать в судьбы более или менее добрых, более или менее дурных было роскошью в эпоху, когда достаточно было произвести грубую сортировку, а нюансы зачастую относились к области излишеств»⁶. Проблема ужасного находит своё развитие в осознании феномена смерти, как нужно правильно относиться к ней, для избавления от состояния ужаса. Два основных подхода сложились в рамках таких направлений, как идеализм и материализм. Первый из них (Сократ, Платон) указывает на то, что преобладание телесности в человеке делает его уязвимым перед лицом ужасного. Это выражается в посмертном воздаянии за прожитую жизнь. Привязанность к плотскому лишает человека безмятежности перед лицом будущего, наполняя его трепетом и оцепенением в процессе осознания неизбежности смерти. Страх перед грозным и холодным Аидом, свойственен душе, которая проявляет чрезмерную заботу о теле. Именно из доктрины Платона выводится понятие наказания как воспитывающего фактора – того, что беспрекословно служит спасению. Позднее Средневековье не раз обратится к этому учению и это, учитывая все предшествующие модификации и истолкования платонической доктрины, приведёт сначала к кострам инквизиции, а затем – к бунту реформаторов. С другой стороны, Эпикур и Демокрит, которые представляют материалистическую позицию, в которой существование души конечно, в связи с этим ужас смерти является самым подавляющим для человека и при этом самым абсурдным: смерти нельзя избежать, ее можно только отсрочить. Пытаясь освободить человека от ощущения чувства ужаса, Эпикур предлагает два решения: во-первых, признать смертность души, во-вторых, утверждать неизбежность смерти для каждого человека⁷. Уход от религиозности, по его мнению, таким образом, является залогом освобождения от ужасного и обретения счастья.

Философская рефлексия об ужасном связана и с развитием этической проблематики, в частности, аксиологической системы эвдемонистической этики. Этические и эстетические схемы разрабатываются в едином русле, где ужасное осмысляется как особое состояние, относящееся к психической сфере, имеющее отрицательную значимость в жизни и препятствующее достижению счастья как блага. Платон и стоики причины ужасного видят в неправильном, недостойном побуждении человека или его душевном устроении, которые могут выражаться в излишней меркантильности, телесном удовлетворении, порочной деятельности. Согласно Демокриту, ужасное рассматривается в качестве препятствия для освобождения от страхов, что закрывает возможность ощущению счастья⁸. Кроме того, в его сочинениях просматривается идея мистической природы ужасного. Стоики относятся к ужасу, как к чему-то болезненному, что должно быть преодолено мудрецом, отсюда рождается стоическая апатия, подразумевающая отсутствие страстей, к числу которых относится и ужасное. Оно не подвластно человеку и не может быть преодолено. Таким образом, согласно учению Демокрита, источником ужаса считались богини судьбы.⁹

При этом ужасное может иметь и положительное значение в тех случаях, когда создаются условия для воспитания добродетели мужества, перед лицом безысходности. Такое состояние безуспешной борьбы с роковым случаем мы находим в греческом героизме: воспетый поэтами спартанец знает, что он погибнет в бою, но это приведёт к освобождению Родины, несмотря на собственное заточение в вечно мрачном подземном царстве. ¹⁰

Свое развитие проблема ужасного находит в связи с осмыслением этических и социальных вопросов, что выражается в античной драме и трагедии. Таким примером является трагедия Софокла «Царь Эдип». Это трагедия о роке и свобод, которая заключается в том, чтобы принимать на себя ответственность за то, чего человек не хотел совершать. Эдип лишает себя зрения, чтобы его глаза не видели его чудовищных дел. Впервые данный контекст рассматривает Аристотель. Он считает, что каждое произведение имеет возвышенную форму, а в предмет искусства входит прекрасное, безобразное, ужасное. Даже отвратительное и отталкивающе ужасное в художественном произведении, может приносить эстетическое удовольствие благодаря радости узнавания действительности, которую может передать автор: «На что смотреть неприятно, изображения того мы рассматриваем с удовольствием, как, например, изображения отвратительных животных и трупов»¹¹. Тем самым даже первые попытки осмысления ужасного, свидетельствуют о двойственности его понимания в искусстве.

Показано что мировоззрение эллинов характеризуется непоколебимой верой в неизбежность или судьбу, что является одним из источников ужасного. Идея судьбы и возникающего бессилия и как следствие ужаса перед ней, в той или иной форме оказалась присуща античной культуре. В античном мировосприятии ужасное – это вид внутреннего состояния, мучительно переживаемый человеком, как антиномия прекрасного или возвышенного. Поэтому целью античного человека становится поиск средств для преодоления чувства ужасного, для чего он обращается к мистерии и магии, а затем искусству, философии.