Адвокат-защитник является одним из основных участников уголовного судопроизводства со стороны защиты. Однако действующее законодательство противоречиво подходит к вопросу определения правового статуса адвоката, а также к регламентации его процессуальной деятельности. На практике это приводит к множеству проблем. Отметим некоторые из них.

Уже давно в юридическом сообществе активно обсуждается вопрос о том, формирует ли адвокат-защитник доказательства или доказательственную информацию?

В настоящее время на этот счет высказываются два мнения:

1. Адвокат собирает лишь сведения, данные, которые впоследствии дознавателем, следователем или судом будут трансформированы в доказательства. ( И.Л. Петрухин, С.А. Шейфер, Е.А. Доля и др.).

2. Адвокат имеет право самостоятельное собирать доказательства (В.А. Лазарева, Д.С. Игнатов).

Ученые, поддерживающие первую точку зрения, аргументируют ее тем, что исторически сторона защиты не участвовала в собирании доказательств, или участвовала, но в меньшей степени, нежели следователь (дознаватель), прокурор и суд. Их оппоненты приводят противоположную аргументацию. Отсутсвие дискреционных полномочий адвоката-защитника формировать, а следовательно, и представлять доказательства не соответствует современной модели состязательного российского судопроизводства. В данном контексте уместно говорить о нарушении права на защиту, нарушении баланса прав обвинения и защиты, что нельзя признать допустимым[1]. На мой взгляд, вторая точка зрения более обоснована. Считать, защитник на досудебных стадиях уголовного судопроиздства не является субъектом доказывания, а лишь «участвует» в доказывании, посредством сбора доказательственной информацию или сведений, не вполне корректно, что, к слову, подтверждается и решениями Верховного Суда РФ[2].

Анализ УПК РФ позволяет прийти к выводу, что законодатель не разработал сам процессуальный порядок производства действий адвоката, который регламентирован в ч.3 ст. 86 УПК РФ. В ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации», в отличие от Уголовно-процессуального кодекса вообще не содержится каких-либо положений, касающихся собирания адвокатом доказательств. В законе подчеркивается только лишь возможности собирать, а впоследствии и представлять предметы и документы, которые могут быть признаны в дальнейшем судьей вещественными и иными доказательствами, имеющими значение для разрешения уголовного дела.

Приведем некоторые статистические данные. Более 72 процентов из 500 опрошенных адвокатов выразили мнение, согласно которому адвокат не вправе права собирать доказательства, поскольку УПК РФ не уделил внимания этой процедуре. Менее 30 процентов респондентов считают, что адвокат имеет право собирать доказательства, но закон не предоставил никаких возможностей для этого. Вместе с тем, около 90 процентов опрошенных адвокатов утверждают, что пользовались правами, предусмотренными УПК РФ, в частности: получение предметов (5,2%), документов ( 43,2%), иных сведений ( менее 2 процентов), проводили опрос лиц с их согласия ( более 40 процентов), направляли адвокатские запросы ( 80 процентов), привлекали специалистов ( менее 10 %)[3].

По моему убеждению, ситуацию следует изменить, детально проработав механизм осуществления права адвоката на собирание доказательств и внеся соответствующие изменения в статью 86 УПК РФ. Данный шаг позволит модернизировать уголовный процесс, усилив в нем частно-правовой элемент.

Существенным пробелом является также и то, что в статье 74 УПК РФ в качестве источников доказательств не находится места предметам и документам, которые были получены адвокатом по правилам статьи 86 УПК РФ. На практике следователи (дознаватели) отказывают адвокатам-защитникам в приобщении к материалам уголовного дела тех или иных сведений, мотивируя это тем, что они не имеют какого-либо доказательственного значения. Установленная в статьях 124, 125 УПК РФ процедура обжалования такого решения в большинстве случаев ведет к неудовлетворительным результатам. Руководитель следственного органа или суд отказывают в жалобе с вполне логичным обоснованием: следователь – процессуально самостоятельный субъект, ведущий расследование, способный принимать решения о необходимости тех или иных доказательств. Все это лишает адвоката права на досудебных стадиях судопроизводства полноценно осуществлять защиту. Поэтому внесение изменений в статью 74 УПК РФ представляется необходимым.

Еще одной злободневной проблемой являются адвокатские запросы, фактически один из действующих на сегодняшний день способов осуществления защитником права собирать доказательства. В соответствии со статьей 6 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» у граждан и юридических лиц имеется месяц для ответа на адвокатский запрос. На мой взгляд, его следует сократить до 5 рабочих дней. В противном случае, затягивание ответа по запросу может негативно влиять на реализацию конституционного права гражданина на защиту. Вместе с тем, многие организации и должностные лица вовсе не отвечают на адвокатские запросы, ввиду того, что в настоящее время существует лишь административная ответственность за это деяние, установленная в статье 5.39 КоАП РФ. Данная норма не является эффективной. Наличие лишь административной ответственности не способствует изменению сложившейся ситуации с игнорированием адвокатских запросов. Полагаем, необходимо установить уголовную ответственность для решения данной проблемы. Например, статья 140.1. УК РФ будет предусматривать ответственность должностных и физических лиц за непредставление в установленный срок адвокату необходимой ему информации.

Думается, что реализация всех названных выше предложений будет способствовать обеспечению подлинного равноправия сторон в досудебных стадиях уголовного процесса.